Добро пожаловать отсюда. Вспоминаем расстрел французской армии под Смоленском в преддверии визита Макрона

В ближайшие дни президент Франции Эммануэль Макрон планирует посетить Россию и встретиться с президентом России Владимиром Путиным. Вряд ли этот визит будет дружественным: президент Пятой республики далеко не благожелателен в отношении с нашей страной. Впрочем, в России есть свои традиции общения с французскими недоброжелателями. Старые и проверенные временем.

О кампании 1812 года часто рассказывают, будто поражение французов вызвано исключительно морозами. В реальности для изгнания европейских непрошенных «гостей» русским пришлось приложить немало усилий. Но если, скажем, переправа французов через Березину стала широко известной и вошла даже в пословицы, то куда менее знаменитым осталось многодневное сражение под Красным.

Спешное отступление

В октябре 1812 года французские войска покинули Москву. Наполеон еще надеялся, что ему удастся закрепиться в России. Он строил большие планы насчет Смоленска. В этом старинном городе французы накапливали провиант, и они планировали удержаться в глубине русской территории надолго. Однако на практике продовольствия в городе удалось собрать слишком мало для снабжения армии, а русские войска наседали. Так что Бонапарт решил выводить свои силы дальше. По дороге им предстояло миновать маленький городок Красный в полусотне километров от Смоленска. Французы еще не могли знать, что чуть ли не для трети их войска этот маленький город, который не на всякой карте отыщешь, станет последним зрелищем в жизни.

Красный стоял прямо на ведущей из Смоленска дороге, и русские озаботились занять его заранее. 14 ноября в городок пробился небольшой отряд под командованием Адама Ожаровского. Ожаровский имел слишком мало сил, чтобы удержаться в Красном надолго, но за ним подходили свежие силы русской армии, так что Наполеон спешил. Поэтому французские войска, тянущиеся по дороге к Красному, сразу же подверглись опустошительным ударам. Русские разместили параллельно дороге множество орудий. Французы не имели времени, чтобы бороться с этими батареями, поэтому просто шли на запад, пробиваясь в Красный под огнем пушек. К полю сражения – а вернее, расстрела – подтягивались свежие русские полки. Французы сумели выдавить Ожаровского из Красного, но войска Кутузова вели параллельное преследование, и постоянно оказывались на шаг впереди французских войск, обстреливая колонны. Кутузов настрого запретил рисковать людьми. Так что французы могли вывести довольно много солдат, но сами фактически не могли ничего предпринять: на колонны сыпались ядра, вырывая людей и лошадей, а в ближний бой русские не шли.

Из-за того, что французам приходилось торопиться, они бросили много пушек, к тому же, разворачивать собственные батареи им приходилось уже прямо под огнем. Поэтому противодействие русским было слабым. Вдобавок, те использовали простой, но эффективный тактический прием. Атаки русской конницы заставляли французскую пехоту собираться в плотные каре. После этого массы людей, стоящие на дороге, становились отличной мишенью для пушек. Сам Наполеон засел в Красном, и выбить его оттуда было тяжело, но вот идущий следом корпус маршала Богарнэ смог пробиться только дождавшись ночи: французы бросили все орудия, обоз и вышли к Красному полями в обход. В таком режиме стороны вели бои до утра 17 ноября.

Побитые «шаромыжники»

Именно тогда Бонапарт подвел итоги первых дней отступления из Смоленска. Самые побитые части ушли дальше на запад, но сзади оставались еще два корпуса – маршалов Даву и Нея. Этих двоих император французов хотел бы спасти, но оставаться в окружении тоже не собирался. Для начала французы попытались выдвинуться навстречу идущему от Смоленска корпусу Даву. Они попытались захватить деревеньку Уварово южнее дороги, чтобы прикрыть отступление товарищей. На это дело отправилась элита сил Наполеона – Старая гвардия. Однако русские снова не стали лезть в ближний бой. Французские гвардейцы в Уварово оказались под плотным обстрелом с нескольких сторон, а затем, уже вечером, попали под контратаку русских. В результате один из полков гренадер Старой гвардии был полностью уничтожен, такая же судьба постигла гвардейскую кавалерию. Тем временем, сам Наполеон получил сведения о том, что русские обходят Красный и вскоре окружат его самого. Он оставил часть гвардейских полков прикрывать собственное отступление и дожидаться Даву, а сам спешно ушел на запад. Корпус Даву догонял его – и уже по темноте французы начали втягиваться в горящий Красный. Русские сидели на плечах, перекатывая орудия и засыпая отходящих картечью. Казаки преследовали бегущих, и отступление все сильнее напоминало паническое бегство. В итоге Наполеону удалось оторваться ценой опустошительных потерь в рядах гвардии и разгрома корпуса Даву, который оставил пушки и толпу пленных.

Оставался последний корпус – маршала Нея. Этот был настроен воинственно, и даже задержал парламентера, которого прислали к нему русские, чтобы убедить сдаться. Ней попытался пробиться из Смоленска на запад силой, не преуспел и решил уходить кружным путем через Днепр. Он нашел участок с относительно крепким льдом, и в глухую ночь перешел с остатками своего корпуса через реку. Правда, сделать это смогли только те, у кого были крепкие нервы и удача – те, кто пытался переходить лед большими группами или просто попавшие в полыньи, тонули толпами. Тем временем, русские трепали арьергард и собирали пленных и трофеи на дороге. Измотанные французы толпами сдавались в плен. В крестьянские избы стучались люди, спрашивавшие, где здесь можно сдаться. Вид истощенных людей мог разжалобить и камень: русские отпаивали водкой продрогших пленных, пока остатки корпуса Нея уходили в темноту. Тот вышел к Наполеону несколько дней спустя – от пятнадцатитысячного корпуса осталось 800 человек.

Пятнадцать к одному

За несколько дней, с 14 по 18 ноября, русские перебили и пленили около 30 тысяч французов. Собственные потери на этом фоне были незначительными: около 2 тысяч убитых и раненых. У французов изъяли 213 пушек и шесть знамен. Шесть генералов попало в плен. Для Наполеона это была гигантская катастрофа, тем более, что он командовал армией сам, и русские разгромили несколько его корпусов, постоянно маневрируя, но не рискуя и даже не напрягаясь. Хотя позднее многие русские командиры считали, что французам можно нанести более тяжкий ущерб, Кутузов имел свои резоны. Старый маршал постоянно требовал от своих генералов беречь людей. Им предстояли новые бои, и он не собирался терять солдат, только чтобы взять в плен еще пару генералов. В итоге остатки французской армии ушли на запад, к Березине, ну, а русские записали на свой счет блестящую победу: битва с соотношением потерь 15:1 стала для французов, пожалуй, самой провальной за всю историю войн с русскими.