«Напиши Путину!» - псковичи-эмигранты об отношении к себе в странах Европы

Французы отругали, латыши заставили бояться, англичане посочувствовали, немцы попросили объяснить, а чехи усмирили русофобов - бывшие жители Пскова, ныне прочно обосновавшиеся в разных частях Европы, рассказывают, изменилось ли к ним отношение после 24 февраля.







Иллюстрация Сергея Васильева.

«Многие про Украину только сейчас и услышали»

В прошлом сотрудница псковских СМИ Наталья Жарко живет в английском графстве Хемпшир, которое называет благополучным и спокойным.

«Наверно, разочарую, но никакой русофобии я лично не ощутила, - говорит она. - Наоборот, люди спрашивают, как мои родные, все ли с ними хорошо. Сочувствуют, что я могу больше никогда не увидеть свою семью, если Россия закроется полностью. На бытовом уровне, от соседей, на работе никакого негатива нет. У меня много знакомых поляков. Их страна граничит с Украиной, они с русскими исторически не очень ладят. Но даже от них никакого негатива нет, только сочувствие».

По ее словам, сложнее общаться с русскоговорящими из-за полярности мнений. Поэтому в разговорах с соотечественниками Наталья Жарко старается политику не затрагивать.

«Англичане же выражают сочувствие, - отмечает она. - Им жалко, что люди в России уже ощущают жёсткий кризис, моральный и финансовый. Сопереживают украинцам, что там гибнут люди, рушатся города. Практически во всех церквях прошли службы за мир на Украине».





Женщина рассказывает, что местные часто просят объяснить происходящее.

«Многие про Украину только сейчас и услышали, - делится Наталья Жарко наблюдениями. - Объясняю, что мы большую часть жизни были одним народом. И до сих пор очень близки, почти в каждой российской семье есть украинские родственники или корни оттуда».

«Между людьми полное понимание общей трагедии»

Анна Тышкевич уехала из Пскова 14 лет назад. В Праге она ведет адаптационный курс для мигрантов и тех, кто с ними работает, чтобы чиновники, полицейские и прочие представители власти лучше понимали новых жителей страны.


«Курсы посещают русскоязычные выходцы из разных стран бывшего Союза, в том числе, есть русские и украинские паспорта. Тяжело не скатиться в слёзы, но между людьми полное понимание общей трагедии, - рассказывает Анна. - Если где-то и есть примеры обратного, то я их не вижу».


Она делится наблюдением: официальные лица повторяют о разном отношении к россиянам и к руководству страны.

«Пара истерик была от отдельных индивидуумов, - добавляет Анна, - но те были русофобы задолго до этого, и ничего, кроме осуждения, они не получили. В интернете всегда хватает вбросов от анонимов, но нужно понимать, что это не самая образованная часть общества. Мне кажется, что чехам, которые много лет прожили под контролем коммунистов, понятна трагедия обеих сторон конфликта поневоле».

«Продажи для русских клиентов остановлены»

Выпускница псковского иняза Маргарита Трешутина живет в Париже и работает в компании, производящей карбоновую нить.

«У нас были русские клиенты, - рассказывает она. - Все продажи для них приостановлены, так как это продукт двойного назначения, он может быть использован в армии».





Жительница французской столицы рассказывает, что коллеги не задают ей неудобных вопросов. Друзья спрашивают мнение по ситуации. И только одна местная знакомая прислала сообщение: «Напиши Путину, чтобы оставил Украину в покое».

Зато другая русская девушка, которую знает Маргарита, получила сообщение от едва знакомого француза. Россиянка в прошлом году в общей компании упомянула о поддержке Путина. Несколько дней назад она получила за это гневную отповедь.

«Лично на мне, - добавляет Маргарита, - пока что никак ситуация не отразилась. Кроме того факта, что из-за взаимного закрытия воздушного пространства неизвестно, когда я увижу своих родителей, которые живут в Пыталово».

«Боюсь, что разобьют машину с российскими номерами»

Светлана Титова живет в Риге. Она говорит, что за последнюю неделю в городе закрылись небольшие магазины с товарами из России. А из гипермаркетов Rimi и Maxima исчезли полки с русскими продуктами.

«Как будто только повода ждали, - считает она. - Нас и так не любили, а теперь открыто ненавидят. Езжу на машине с российскими номерами, боюсь, что ее разобьют от злобы на русских. Видела на своей улице автомобиль тоже с нашими номерами и огромным плакатом с украинским флагом на лобовом стекле. Думаю, тоже чтобы не испортили».





Женщина живет в так называемом «посольском» районе, где сосредоточено большое число дипломатических представительств, открытых иностранными государствами в латвийской столице. Из окна она регулярно видит антивоенные митинги и здания, подсвеченные в цвета украинского флага.

«Скорее бы все это закончилось, - желает Светлана Титова. - Страдают все».

«С сыном продолжаю говорить по-русски»

Полина Оберлин в немецком Фрайбурге преподает школьникам русский язык. Дата начала спецоперации, 24 февраля, стала последним днем учебы перед каникулами.

«Уроки начнутся в ближайший понедельник. Мои девятые и одиннадцатые классы попросили поговорить с ними после каникул и ответить на их вопросы, - рассказывает педагог. - В последний день занятий я не почувствовала ненависти или осуждения от коллег, все они люди взрослые, думающие, знающие историю. Я не стесняюсь того, что я русская. Продолжаю говорить со своим маленьким сыном по-русски на улицах, никто ко мне не подходит и не говорит ничего плохого. Чувствую себя абсолютно так же, как до 24 февраля. Все мои друзья и родственники немецкого, американского, итальянского происхождения сочувствуют и сопереживают, желают мира и надеются, что с моей семьей и близкими будет все в порядке».

Юлия Магера