Творить добро: зачем люди жертвуют своим временем и силами, не давая другим отчаяться до конца
Президент Владимир Путин на заседании Совета по правам человека заявил, что бездомным людям необходимо оказывать поддержку. Решать эту проблему государству помогают православные волонтеры. Ежедневно тысячи неравнодушных людей безвозмездно оказывают помощь тем, кто в ней нуждается. И не только бездомным. Из скромности волонтеры мало говорят об этой части своей жизни. Корреспондент «Вечерней Москвы» решил, что рассказать об этом нужно, и пошел помогать сам.
Что значит быть православным волонтером? На этот вопрос ответить непросто. Это не профессия, не хобби, не образ жизни. Скорее — привычка, некая внутренняя потребность сделать что-то нужное и важное. Желание помогать нуждающимся настигает человека внезапно. Как правило, сами добровольцы — люди скромные и говорить о своей помощи не любят, хотя и не скрывают ничего. Главное для них — не похвала, а собственный путь спасения. И таких людей немало. На самом деле они сформировали целый мир, который находится рядом с нами, но не стремится себя рекламировать.
Впрочем, если кто захочет войти в него, отказано не будет. Для этого не надо никаких формальностей: нужно просто прийти и узнать, чем можно помочь. А помощь нужна всегда.
Церковь Серафима Саровского на новом Донском кладбище — штаб волонтеров социальной службы Донского монастыря. Сюда приходят после работы. Около семи часов вечера сейчас уже темно, люди идут на мягкий свет крыльца церкви.
Порядок, как в архиве
Первым шагом для многих волонтеров на пути их служения стал приход в храм, воцерковление. Василий Гаврюков, заведующий гуманитарным складом социального центра Святителя Тихона, который работает при Донском монастыре, так и говорит:
— Я пришел в храм и стал слушать проповеди. Потом появилось желание не только слушать, но и делать что-то настоящее.
Он работает в Архиве Российской академии наук старшим лаборантом и, как утверждают коллеги-волонтеры, знает все этажи архива наизусть. Неудивительно, что именно Василий занимается приемом и учетом вещей, которые приносят в Социальный центр. Склад находится в подвале под храмом Серафима Саровского, что на новом Донском кладбище. Помещение небольшое, но используется оно на полную мощность, все свободное место тут занято коробками, пакетами, тюками и стопками различных вещей.
Это все, что приносят сюда неравнодушные люди. Василий Гаврюков в любой момент знает, что и где тут найти. Учет и контроль единиц хранения для него — родная стихия, поэтому в Социальном центре считают, что им очень повезло с таким волонтером.
— На складе компьютера нет. Я все на бумаге фиксирую, знаю точно, где запись и что она никуда исчезнуть не может, — говорит он.
В тот день, когда я вошел на склад, Василий занимался разбором детских книг. Не только по степени сохранности — почти все в хорошем состоянии. А вот по содержанию литературы проблем больше.
— Мало ли что принесут. Бывает всякое... — замечает он. И вот результат работы его внутренней цензуры: отдельно ото всех лежат книги с какими-то то ли троллями, то ли еще чем-то непонятным на обложке. Таких сомнительных с точки зрения православного человека обложек немного. Остальные книги — любимые с детства сказки.
Многие прислали из Троице-Сергиевой лавры. Благотворительные службы монастырей активно помогают друг другу. На столе, за которым работает Василий Гаврюков, лежит стопка духовной литературы, венчает которую массивное Евангелие. На такие книги большой спрос на востоке Украины — в Новороссии. И они скоро туда попадут.
На склад приходит отец Косьма. Он руководит социальной службой Донского монастыря. Внимательным взглядом из-под кустистых бровей он замечает отдельно лежащие издания.
— А! Чертенята, — с легкой иронией восклицает он, беря их в руки. Да, тролли точно не попадут к детям. Зато попадет другое.
— Вот эти все вещи уйдут завтра, — показывает он на скопище черных пластиковых мешков с одеждой, на каждом из которых наклеена табличка «детское». Это последний шаг до отправки их нуждающимся. Перед этим всю одежду нужно разобрать и рассортировать.
Склад нужных вещей
Чего тут только нет! Детские комбинезоны. На вид почти новые. Ботиночки, шапочки, распашонки. Раскладываем их по степени изношенности и по размерам.
— У нас ведь как, — говорит Василий Гаврюков, — люди часто путают благотворительность и утиль. Потому нередко приходится видеть вещи в таком состоянии, что их проще выбросить. Ну не будет человек такое носить. Даже если он находится в очень сложной ситуации. Я бы рекомендовал всем, кто хочет пожертвовать что-то из одежды, для начала задать самому себе вопрос: стал бы ты сам такое на себя надевать?
Еще не все учитывают сезонность. Помощь нужна любая, но если есть возможность, то зимой лучше все-таки приносить именно зимние вещи. Сезонность важна еще и потому, что в холодное время года, например, число тех, кому нужно помочь, резко увеличивается.
— Летом, в случае чего, человек может и на улице переночевать. Зимой он ищет кров. Просто на лавочке трудно жить, — говорит руководитель социального центра иеромонах отец Косьма. — Поэтому зимой больше всего нужны именно теплые вещи.
А мы тем временем разбираем босоножки и демисезонные туфли. Под чутким присмотром архивариуса они тоже будут расфасованы и подписаны. Василий волонтерствует уже пять лет. И за это время уже хорошо освоился в деле помощи нуждающимся.
— Самая большая нужда — в мужских вещах. Размеры одежды примерно 52–54, а обуви — 43. Это самые популярные «модели», — говорит Василий. — Только вот... Если вещи мужчина приносит, то чаще всего они не в очень хорошем состоянии. У нашего брата есть привычка носить что-то до последнего, пока не развалится совсем.
Чего греха таить, водится такое за мужиками. Итак, вещи разложены и переписаны. Но не только книги и одежда попадают в социальную службу.
Все, что принесли люди, складывается по объемным пластиковым боксам. Чем-то это напоминает склад забытых вещей в метро.
Чего только нет! Вот старые чашки и тарелки. Рядом пластиковые миски, среди которых есть столовые приборы. Много детских игрушек: от мягких, из которых, вероятно, дети уже выросли, до конструкторов. В углу притаился даже вполне рабочий утюг известного бренда бытовой техники. Его тоже принесли сюда жертвователи, и он тоже скоро отправится к нуждающимся.
Музыкальное приношение
— К нам часто попадают совсем неожиданные вещи, — говорит Василий Гаврюков. — Мы всему находим применение, но все-таки хотелось бы обратить внимание, что мужской одежды часто приносят больше, чем женской. А женщины, которые обращаются за помощью, бывают разборчивы.
В словах этих ни капли иронии. Это правда жизни.
— Да, трудные жизненные обстоятельства для разных людей складываются по-разному, — продолжает разговор отец Косьма. — Кто-то работу потерял, зарплату не получил. Как-то потерялся в этой жизни. Представьте себе: случилось что-то, и человек просто не знает, куда теперь ему идти и что делать. Приходят к нам.
И приходят, по словам отца Косьмы, самые разные люди. Нуждающиеся — не обязательно бомжи или спившиеся бродяги. Хотя, конечно, есть и такие. За время существования социального служения перед глазами волонтеров прошел целый людской калейдоскоп.
Тут и многодетные семьи, которым трудно обеспечить всех детей. Бывает так, что до признания семьи малоимущей не хватает всего ста рублей среднедушевого дохода, но это формальный повод не выплачивать необходимые надбавки из бюджета. Тогда идут в монастырь. Бывает так, что те, кому тут помогли, потом сами приходят помогать. Таких историй много.
Например, отец Косьма вспоминает о многодетной семье Ярчевских. Один из них — Иван, сегодня музыкант, выпускник Гнесинки. Играет на фортепиано в России и за рубежом. Несмотря на гастрольный график, он находит время и дает небольшие концерты для нуждающихся, причем как в монастырских стенах, так и вне их.
— Мы ведь не только здесь, на территории, раздаем вещи. Мы много ездим по хосписам, — рассказывает отец Косьма. — Это очень важно для тех людей, которые там. Музыкантов просим выступить перед ними. А кто-то из пациентов даже стоять не может — только на кровати и под капельницей. Представьте себе такой зрительный зал, в котором вместо кресел — кровати-каталки, а зрители смотрят только в потолок. Но они все слышат и все понимают.
Столовая для обездоленных
На склад приходит еще один волонтер — Федор Клименко. Улыбается широко. Федор возглавляет проект помощи бездомным. Вместе с другими они кормят несчастных на Павелецком вокзале по пятницам. Сегодня эта помощь хорошо отлажена. Федор с гордостью говорит, что у них на вокзале есть свое место, о котором все знают. В том числе и сотрудники полиции, которые очень благодарны волонтерам.
— Сытый человек — спокойный человек. Наша помощь снижает число правонарушений, — говорит он.
А пять лет назад, когда все это начиналось, Федор вместе с отцом Косьмой кормили несчастных вдвоем. Просто покупали еду на свои деньги. И ходили по вокзалам.
Сейчас продукты приносят жертвователи. И на отдельный стеллаж волонтеры складывают коробки с крупами, пачки с макаронами, бутыли с маслом. Консервы. Все пойдет в дело. Готовят тоже волонтеры, причем не просто какое-нибудь варево, а вполне вкусную пищу. Первое, второе, хлеб и компот. Стараются разнообразить меню. Еду приносят в 25-литровых армейских термосах. Посуда одноразовая. Перед едой проводится молитва.
— Мы, когда кормим людей, не разрешаем им курить, материться. И знаете, они слушаются нас, — говорит отец Косьма.
Кстати, за едой приходят и мигранты. Увы, некоторые из тех, кто приехал в Россию на заработки, попали в непростую ситуацию. Не заплатили, или работодатель исчез с деньгами. Чужая страна, чужой язык. Без денег, а часто и без документов. Волонтеры не делают различий между несчастными. А еще за едой приходят не только бездомные. Одинокие старики из окрестных домов тоже подходят к волонтерам.
— Мы многих из них уже знаем. Оставляем им еду, знаем, что обязательно придут, — говорит Федор Клименко. — Им одиноко, а тут люди, вежливое общение. И еда.
Народ на вокзалах бывает разный. Кто-то возвращается из мест заключения с пересадками и вынужден ночевать прямо в залах ожидания. Денег нет, но его накормят. Это помогает людям, застигнутым в пути, особенно зимой.
Вокзалы становятся настоящим оазисом для несчастных. Кто-то покупает дешевый билет на электричку и сидит в зале ожидания, а кто-то так и норовит прямо в электричках и жить: тепло и разнообразно. Но еда нужна всем. А есть еще потерявшие работу, документы, ограбленные, обманутые и многие другие, кому горячий суп в пятницу окажется очень кстати.
— Бывало и так, что люди, просто прохожие, вдруг останавливались и спрашивали у нас, что такое происходит, кто тут еду раздает. Мы отвечали. И некоторые люди потом к нам присоединились. Стали волонтерами или жертвователями, — говорит отец Косьма.
Кстати, на Новый год для страждущих волонтеры будут готовить салат оливье, это тоже многолетняя традиция социальной службы Донского монастыря.
ИСТОРИЯ
С 1796 года благотворительность в Российской империи курировало Ведомство учреждений императрицы Марии. Под его управлением находились воспитательные дома, приюты для незаконнорожденных, училища для слепых, школы и мастерские для глухонемых, богадельни, больницы, а также образовательные учреждения для разных сословий, включая Смольный институт благородных девиц.
К 1909 году в системе ведомства было 1192 заведения. Крупнейшая благотворительная организация в России, Императорское Человеколюбивое общество, возникла в 1802 году. Александр I выделил на ее деятельность 24 тысячи рублей.
К 1913 году в ведении Императорского Человеколюбивого общества находились детские приюты, богадельни, гимназии, ремесленные и швейные мастерские, бесплатные квартиры для вдов и сирот, ночлежные приюты и дешевые аптеки. Сюда могла обратиться, например, многодетная вдова, которой нечем платить за жилье.
РЕПЛИКА
Пример христианских добродетелей
Пантелеимон Епископ Верейский, председатель отдела по церковной благотворительности и социальному служению:
— Церковь во все времена заботилась о бедных. Если мы будем делиться, исполняя тем самым заповедь Иоанна Крестителя о том, что «у кого две одежды, дай тому, у кого нет ни одной. Так же поступайте и с пищей», — тогда мы сможем помочь тем, кто нуждается в нашем участии. Сможем накормить голодных и дать одежду страждущим. И воцерковленные верующие люди должны показать пример христианского отношения к ближним — ухаживать за другими, помогать. Каждый из нас может создать вокруг себя такое сообщество людей, о которых он будет заботиться, делиться с ними. И только тогда мы сможем что-то изменить.
И в такие трудные моменты становится понятно, каков человек. Вот идет толпа в метро, казалось бы, люди-то все одинаковые, а случись какая-то беда, они сразу делятся на трусов, мерзавцев с одной стороны, и героев — с другой.
Кто-то нуждается в духовной поддержке, кто-то в материальной, кто-то — в работе: можно постараться создать новые рабочие места, можно стать добровольцем, которые всегда нужны.
Я много раз видел, как человек, который пришел работать в церковный социальный проект, чтобы послужить ближнему, и был полон энтузиазма, становясь профессионалом, вместе с навыками приобретает цинизм, жесткость, холодность сердца...
Нужно жить не для того, чтобы сделать много дел, создать богадельню, службу помощи бездомным, больницу, накормить всех голодных, а для того, чтобы спасти свою душу. А душа спасается исполнением двух главных заповедей: любви к Богу и любви к ближнему. Причем любовь к Богу проверяется как раз любовью к ближнему, состраданием.